Шукшинские дни
05.09.2015
Мария Ватутина,
член Союза писателей Москвы,
выпускающий редактор журнала «ПРАВОсоветник»
В конце июля этого года я собиралась на Шукшинский кинофестиваль. Поскольку Василий Макарович, как уважительно называют его земляки, был не только кинематографистом, но и писателем, в рамках кинофестиваля есть литературная программа. Вот для участия в этой программе меня и пригласили. И я стала готовиться.
По-другому все эти ежегодные празднования называются Шукшинскими днями на Алтае. В Барнауле — столице Алтайского края — Шукшина превратили в идола. Его портреты на всех углах, его именем названо все, что только можно. Надо сказать, что Алтайский край и Республика Алтай — это два разных субъекта. В Республику входит в основном горный Алтай, а Алтайский край — это равнина, сверхплодородная, с пышными полями и красивыми далями, с тайгой и с селами. Алтайцы и жители алтайского края — это тоже не тождественные понятия, ибо алтайцы — это коренное население этих мест, а жители края — это все население, в основном русские. Барнаул находится на широте города Сочи, и там резкие перепады погоды. А в этот раз — была лютая июльская жара.
Шукшин, говорят, Барнаул не любил. От него мы ехали на малую родину Шукшина три часа на машине по Чуйскому тракту. Шукшин, конечно, бывал в Барнауле, но больше ездил в Новосибирск, другие города, пока не уехал в Москву на учебу.
И вот теперь благодаря всему этому я впервые в жизни иду по красной дорожке на открытие кинофестиваля. Передо мной уже прошли Сергей Петрович Никоненко, Евгений Дятлов, Екатерина Гусева — московские звезды. В театре вся губернская знать, нарядные, праздничные. Много камер, Катя Гусева элегантно на камеры возлагает ромашки к бюсту Шукшина. На сцене концерт в духе 70-х, губернатор много и складно говорит о значении Шукшина, а потом бесценное выступление Сергея Никоненко, который читает рассказ «Верую». Артистов потом повезут к нему в Белокуриху.
Земля эта все время дарит талантливых самородков нашему народу. Помимо Шукшина в соседних селах родились Роберт Рождественский, Герман Титов, Валерий Золотухин, замечательный поэт Иван Жданов. Родился в Алтайском крае и Михаил Евдокимов. Вот и теперь появился тут новый талант — актер Алексей Черных, родом прямо из Сросток. Ему присуждена премия за лучшую мужскую роль в фильме «Сын» на Шукшинском кинофестивале. А как им гордится губернатор!
Все уши киношникам прожужжал, не подозревая, что Алексей — человек андеграундного, скорее, искусства. Вместе с тем в русском танце — он огонь.
Сопровождающий нашу делегацию местный писатель спросил нас, заедем ли к Евдокимову? И все дружно, не сговариваясь, сказали «да». Далеко с дороги сворачивать было не надо. Поминальное место устроено совсем недалеко от обочины. Именно здесь погиб народный артист и народный губернатор Михаил Евдокимов, известный и всеми любимый. Люди не по указке, а из уважения сворачивают здесь и останавливают автомобили, чтобы постоять у часовни и пройти к березе, в которую его автомобиль врезался. Машины выстраиваются в ряд, их много — десятки.
И вот, после дня, проведенного в ближайшем к Сросткам городке Бийске, мы выдвигаемся к шукшинскому селу. Бийск, между прочим — наукоград. В толпе читателей тут я услышу: «Это наша Булава Америке спать не дает».
Да, здесь простой незамысловатый патриотизм, гордость за свою Сибирь, скупая похвала наших произведений, если понравились, косые взгляды на «инакомыслящих»… Зато на литературные вечера приходит по нескольку сотен человек, а не по двадцать, как в Москве. И Шукшина дети читают наизусть — целыми рассказами.
Въехали в Сростки в самый разгар жары. По центральной улице села уже идет неорганизованная вереница нарядных ярких людей. Новая школа выглядит огромным современным строением, перед ней — праздничная торговля. Кое-где стоят впряженные в разукрашенные телеги лошади. Но больше, конечно, машин: люди стекаются на праздник Шукшина со всей страны. Село большое и ладное. Людное — тоже.
В садах высокие цветы, густые деревья. Ландшафт неровный, кажется, что сквер и дорога уходят в низины, а за селом знаменитая гора. Сначала идем в дом детства Шукшина. Он совсем маленький, но с участком — около 8-10 соток, наверное.
Плетень, за ним в огороде несколько построек: сарай, баня, еще что-то. В доме полторы комнаты. Кто-то из моих спутников удивляется:
— Как же они тут все умещались?
— Где же тут спать? — подхватывает другой.
— На полатях, — киваю я на длинную во всю комнату печь.
И правда, дом невелик. Родного отца Василия Шукшина арестовали и расстреляли в 1933 году. Мать чуть позже вышла замуж вновь, сменила фамилию и себе, и детям. Василий до получения паспорта был Поповым. А детей было от первого брака двое: Василий и его сестра Наташа, дети Натальи — пожилые сестра и брат, племянники Шукшина — сегодня на празднике. Семья с новым главой уехала было в город Новосибирск, но когда почудилось отчиму, что в городе оставаться опасно, что репрессии могут коснуться и его, увез он семью обратно в Сростки, где и купил этот маленький домик.
С 1946-ого Василий ушел в люди, работал по разным городам и весям. Искал себя, и как мы понимаем, нашел. Мать еще жила здесь, в этом доме, когда Василий Шукшин ушел в армию, а точнее на флот. Мать ревностно защищала версию о том, что Вася служит моряком, хотя он был радистом на берегу. Но ей, видимо, хотелось, чтобы все выглядело романтичнее.
В армии Шукшин стал писать свои первые рассказы. Здесь на стене висит фотография первой жены Василия Макаровича — очень красивой молодой женщины, с которой разладилось, когда Шукшин уехал в Москву за образованием.
И к слову сказать, для того, чтобы Вася «выглядел в Москве не хуже других» мать продала корову. Шукшин обожал ее. Состоявшись в Москве, купил ей в селе другой дом — большой, знатный.
А до этого после армии он жил в селе и работал учителем в местной школе, в той самой школе, в которой сам учился когда-то, которая теперь стала основным зданием музея его имени, и находится от дома детства совсем недалеко, пол-улицы вдоль плетеного высокого забора, за которым, кажется, огороды. Школа эта красивого мореного бревна, вся в кучерявых березках, из двух корпусов, и сохранился в ней класс с черными партами и откидными половинками столешниц, с родной, так сказать, партой Шукшина. Остальные залы в музее занимает экспозиция, посвященная любимому земляку.
Надо сказать, Шукшин до сих пор отвечает своим односельчанам взаимностью, так как благодаря его имени село получает поддержку, проводит праздники, и в целом, живет интересно. А при входе на территорию школы-музея в глубине деревьев стоит Шукшин с большими крестьянскими руками, в своей узнаваемой позе, бронзовая скульптура сделана знаменитым Клыковым.
В одной из комнат школы-музея под стеклом письмо матери Василия Макаровича, женщины, которая имела два класса образования, и которая передала своему сыну дар рассказчика. Это письмо написано в Москву и адресовано другой женщине, которая ухаживала за могилой Василия Макаровича на Новодевичьем. Точнее будет сказать, что Мария Сергеевна передавала через эту незнакомую ей помощницу письма сыну, именно сыну — на могилу. Когда директор музея на память читала строки из этого письма, у всех женщин, слушавших ее, лились слезы. Это посильнее плача Ярославны будет, я вам скажу.
А знаете, сколько лет прожил на Земле Шукшин? Всего сорок пять лет. За это время он действительно многое успел.
В Москве закрутилась бурная деятельная жизнь. Окончив режиссерский факультет ВГИКа у Ромма, Шукшин уже вовсю снимается. Его рассказы печатают толстые журналы. Он женится на дочери писателя Анатолия Сафронова, у пары рождается дочь Катя. В браке С Лидией Федосеевой-Шукшиной еще две дочери. И главное — он стал любимым народом.
За селом Сростки, в котором родился кинорежиссер, актер, писатель, сценарист, заслуженный деятель искусств РСФСР (1969), лауреат Ленинской премии (1976), Государственной премии СССР (1971) и Государственной премии РСФСР им. братьев Васильевых (1967), а проще говоря, автор «Калины красной», «Печек-лавочек», романа «Я пришел дать вам волю» Василий Макарович Шукшин — за этим широким и сильным селом стоит гора, высокий холм под названием Пикет. Снизу он и вправду кажется холмом. А если подняться на эту гору, она кажется огромной и высокой, и с нее действительно видно всю Россию. Избушки, поля, леса, горы.
На эту гору к памятнику Шукшину приходят тысячи людей. Дышится там легко даже в смертную жару. Люди сидят на траве и смотрят, как на большой возведенной к празднику сцене выступают столичные артисты, губернатор и даже вот уваживший их, наконец, министр культуры всей страны. Вокруг десятки круглых автобусов с полицией (в прошлом году артиста Безрукова, понимаете ли, за двести метров от курса на руках унесли). Они сидят на траве и знают, что сидят на своей земле крепко, так же как огромный с бронзовым загаром Шукшин у них за спиной — сидят и
смотрят вдаль, на Россию.
член Союза писателей Москвы,
выпускающий редактор журнала «ПРАВОсоветник»
В конце июля этого года я собиралась на Шукшинский кинофестиваль. Поскольку Василий Макарович, как уважительно называют его земляки, был не только кинематографистом, но и писателем, в рамках кинофестиваля есть литературная программа. Вот для участия в этой программе меня и пригласили. И я стала готовиться.
По-другому все эти ежегодные празднования называются Шукшинскими днями на Алтае. В Барнауле — столице Алтайского края — Шукшина превратили в идола. Его портреты на всех углах, его именем названо все, что только можно. Надо сказать, что Алтайский край и Республика Алтай — это два разных субъекта. В Республику входит в основном горный Алтай, а Алтайский край — это равнина, сверхплодородная, с пышными полями и красивыми далями, с тайгой и с селами. Алтайцы и жители алтайского края — это тоже не тождественные понятия, ибо алтайцы — это коренное население этих мест, а жители края — это все население, в основном русские. Барнаул находится на широте города Сочи, и там резкие перепады погоды. А в этот раз — была лютая июльская жара.
Шукшин, говорят, Барнаул не любил. От него мы ехали на малую родину Шукшина три часа на машине по Чуйскому тракту. Шукшин, конечно, бывал в Барнауле, но больше ездил в Новосибирск, другие города, пока не уехал в Москву на учебу.
И вот теперь благодаря всему этому я впервые в жизни иду по красной дорожке на открытие кинофестиваля. Передо мной уже прошли Сергей Петрович Никоненко, Евгений Дятлов, Екатерина Гусева — московские звезды. В театре вся губернская знать, нарядные, праздничные. Много камер, Катя Гусева элегантно на камеры возлагает ромашки к бюсту Шукшина. На сцене концерт в духе 70-х, губернатор много и складно говорит о значении Шукшина, а потом бесценное выступление Сергея Никоненко, который читает рассказ «Верую». Артистов потом повезут к нему в Белокуриху.
Земля эта все время дарит талантливых самородков нашему народу. Помимо Шукшина в соседних селах родились Роберт Рождественский, Герман Титов, Валерий Золотухин, замечательный поэт Иван Жданов. Родился в Алтайском крае и Михаил Евдокимов. Вот и теперь появился тут новый талант — актер Алексей Черных, родом прямо из Сросток. Ему присуждена премия за лучшую мужскую роль в фильме «Сын» на Шукшинском кинофестивале. А как им гордится губернатор!
Все уши киношникам прожужжал, не подозревая, что Алексей — человек андеграундного, скорее, искусства. Вместе с тем в русском танце — он огонь.
Сопровождающий нашу делегацию местный писатель спросил нас, заедем ли к Евдокимову? И все дружно, не сговариваясь, сказали «да». Далеко с дороги сворачивать было не надо. Поминальное место устроено совсем недалеко от обочины. Именно здесь погиб народный артист и народный губернатор Михаил Евдокимов, известный и всеми любимый. Люди не по указке, а из уважения сворачивают здесь и останавливают автомобили, чтобы постоять у часовни и пройти к березе, в которую его автомобиль врезался. Машины выстраиваются в ряд, их много — десятки.
И вот, после дня, проведенного в ближайшем к Сросткам городке Бийске, мы выдвигаемся к шукшинскому селу. Бийск, между прочим — наукоград. В толпе читателей тут я услышу: «Это наша Булава Америке спать не дает».
Да, здесь простой незамысловатый патриотизм, гордость за свою Сибирь, скупая похвала наших произведений, если понравились, косые взгляды на «инакомыслящих»… Зато на литературные вечера приходит по нескольку сотен человек, а не по двадцать, как в Москве. И Шукшина дети читают наизусть — целыми рассказами.
Въехали в Сростки в самый разгар жары. По центральной улице села уже идет неорганизованная вереница нарядных ярких людей. Новая школа выглядит огромным современным строением, перед ней — праздничная торговля. Кое-где стоят впряженные в разукрашенные телеги лошади. Но больше, конечно, машин: люди стекаются на праздник Шукшина со всей страны. Село большое и ладное. Людное — тоже.
В садах высокие цветы, густые деревья. Ландшафт неровный, кажется, что сквер и дорога уходят в низины, а за селом знаменитая гора. Сначала идем в дом детства Шукшина. Он совсем маленький, но с участком — около 8-10 соток, наверное.
Плетень, за ним в огороде несколько построек: сарай, баня, еще что-то. В доме полторы комнаты. Кто-то из моих спутников удивляется:
— Как же они тут все умещались?
— Где же тут спать? — подхватывает другой.
— На полатях, — киваю я на длинную во всю комнату печь.
И правда, дом невелик. Родного отца Василия Шукшина арестовали и расстреляли в 1933 году. Мать чуть позже вышла замуж вновь, сменила фамилию и себе, и детям. Василий до получения паспорта был Поповым. А детей было от первого брака двое: Василий и его сестра Наташа, дети Натальи — пожилые сестра и брат, племянники Шукшина — сегодня на празднике. Семья с новым главой уехала было в город Новосибирск, но когда почудилось отчиму, что в городе оставаться опасно, что репрессии могут коснуться и его, увез он семью обратно в Сростки, где и купил этот маленький домик.
С 1946-ого Василий ушел в люди, работал по разным городам и весям. Искал себя, и как мы понимаем, нашел. Мать еще жила здесь, в этом доме, когда Василий Шукшин ушел в армию, а точнее на флот. Мать ревностно защищала версию о том, что Вася служит моряком, хотя он был радистом на берегу. Но ей, видимо, хотелось, чтобы все выглядело романтичнее.
В армии Шукшин стал писать свои первые рассказы. Здесь на стене висит фотография первой жены Василия Макаровича — очень красивой молодой женщины, с которой разладилось, когда Шукшин уехал в Москву за образованием.
И к слову сказать, для того, чтобы Вася «выглядел в Москве не хуже других» мать продала корову. Шукшин обожал ее. Состоявшись в Москве, купил ей в селе другой дом — большой, знатный.
А до этого после армии он жил в селе и работал учителем в местной школе, в той самой школе, в которой сам учился когда-то, которая теперь стала основным зданием музея его имени, и находится от дома детства совсем недалеко, пол-улицы вдоль плетеного высокого забора, за которым, кажется, огороды. Школа эта красивого мореного бревна, вся в кучерявых березках, из двух корпусов, и сохранился в ней класс с черными партами и откидными половинками столешниц, с родной, так сказать, партой Шукшина. Остальные залы в музее занимает экспозиция, посвященная любимому земляку.
Надо сказать, Шукшин до сих пор отвечает своим односельчанам взаимностью, так как благодаря его имени село получает поддержку, проводит праздники, и в целом, живет интересно. А при входе на территорию школы-музея в глубине деревьев стоит Шукшин с большими крестьянскими руками, в своей узнаваемой позе, бронзовая скульптура сделана знаменитым Клыковым.
В одной из комнат школы-музея под стеклом письмо матери Василия Макаровича, женщины, которая имела два класса образования, и которая передала своему сыну дар рассказчика. Это письмо написано в Москву и адресовано другой женщине, которая ухаживала за могилой Василия Макаровича на Новодевичьем. Точнее будет сказать, что Мария Сергеевна передавала через эту незнакомую ей помощницу письма сыну, именно сыну — на могилу. Когда директор музея на память читала строки из этого письма, у всех женщин, слушавших ее, лились слезы. Это посильнее плача Ярославны будет, я вам скажу.
А знаете, сколько лет прожил на Земле Шукшин? Всего сорок пять лет. За это время он действительно многое успел.
В Москве закрутилась бурная деятельная жизнь. Окончив режиссерский факультет ВГИКа у Ромма, Шукшин уже вовсю снимается. Его рассказы печатают толстые журналы. Он женится на дочери писателя Анатолия Сафронова, у пары рождается дочь Катя. В браке С Лидией Федосеевой-Шукшиной еще две дочери. И главное — он стал любимым народом.
За селом Сростки, в котором родился кинорежиссер, актер, писатель, сценарист, заслуженный деятель искусств РСФСР (1969), лауреат Ленинской премии (1976), Государственной премии СССР (1971) и Государственной премии РСФСР им. братьев Васильевых (1967), а проще говоря, автор «Калины красной», «Печек-лавочек», романа «Я пришел дать вам волю» Василий Макарович Шукшин — за этим широким и сильным селом стоит гора, высокий холм под названием Пикет. Снизу он и вправду кажется холмом. А если подняться на эту гору, она кажется огромной и высокой, и с нее действительно видно всю Россию. Избушки, поля, леса, горы.
На эту гору к памятнику Шукшину приходят тысячи людей. Дышится там легко даже в смертную жару. Люди сидят на траве и смотрят, как на большой возведенной к празднику сцене выступают столичные артисты, губернатор и даже вот уваживший их, наконец, министр культуры всей страны. Вокруг десятки круглых автобусов с полицией (в прошлом году артиста Безрукова, понимаете ли, за двести метров от курса на руках унесли). Они сидят на траве и знают, что сидят на своей земле крепко, так же как огромный с бронзовым загаром Шукшин у них за спиной — сидят и
смотрят вдаль, на Россию.